Ханну Мякеля родился 1943 в семье учителей Вяйнё Мякеля и Эви Лейнонен. Окончил педагогический институт и сам 2 года преподавал финский язык и литературу в вечерней школе. Литературную деятельность начал в 1965 г. романом «Всё время в пути» (фин. Matkoilla kaiken aikaa), с тех пор опубликовал более 40 романов, один из которых («Мастер», фин. Mestari: Eino Leinon elämä ja kuolema) в 1995 году был отмечен главной национальной литературной премией — «Финляндия».

Перу Мякеля принадлежат также несколько сборников новелл и эссе, 35 сборников стихов, пьесы, сценарии теле- и радиопостановок. Около 20 лет (1967—1986) Х. Мякеля работал в крупном финском издательстве «Отава», где возглавлял отдел художественной литературы. Под его редакцией вышло множество сборников финских писателей и поэтов. Также он принимал активное участие в издании антологии финской литературы.

Наибольшую известность на родине и за рубежом писателю принесли его книги для детей — сказочные повести «Господин Ау» (фин. Herra Huu, 1973), «Лошадь, которая потеряла очки» (фин. Hevonen joka hukkasi silmälasinsa, 1977), «Бесстрашный Пекка» (фин. Pekka Peloton, 1982) и другие. Сказки Мякеля полны доброго юмора, они немного наивны, но, возможно, именно поэтому столь любимы читателями.

Повесть «Господин Ау» опубликована в СССР в 1976, в литературном пересказе Эдуарда Успенского издана в России в 1980 году. В 1979 году вышел мультсериал по мотивам повести.

Повести Х. Мяккеля «Лошадь, которая потеряла очки» и «Бесстрашный Пекка», переведенные Элеонорой Йоффе, были опубликованы на русском языке в 2001 году.

Ханну Мякеля неоднократно посещал республики СССР и Россию. В 30-летнем возрасте он изучил русский язык. Женат на Светлане Аксёновой, филологе, журналисте (Санкт-Петербург, умерла 2017).

20 мая 2016 года писателю было присвоено почетное звание академика в области искусства. Назначение подписал президент Финляндии Саули Ниинистё (Sauli Niinistö).

 

Ханну Мякеля: О моей жизни

1.

Я родился во время Второй Мировой войны в городе Хельсинки 18 августа 1943 года. Появился на свет в больнице Акушерского училища Кятилёописто. Оно находилось на территории где сейчас расположено русское Посольство. Сама больница исчезла в результате бомбардировок.

Была война, поэтому мне, как и всем рожденным в то время детям сразу дали имя во время Крещения прямо в больнице. Меня назвали Ханну Эльяс (Иоанн Илия). Как будто бы в честь апостола и пророка и это был неплохой знак, думал я потом. Но думал шутливо. Потому что не считал себя ни апостолом, ни пророком, хотя писатель знает многое. А только нормальным мужчиной, который очень любит слова и правду. Слова именно в евангельском смысле Иоанна Богослова:  «Вначале было Слово». Так имя апостола и мое имя все-таки в некотором смысле встретились.

Может быть, никто никогда не узнал бы обо мне, потому что слишком большой была вероятность, что я мог умереть сразу после рождения. Тогда Хельсинки часто бомбили. Финляндия была союзником Германии, и мы платили за это дорогую цену.

Во время одной такой бомбардировки прозвучал сигнал тревоги. Мама инстинктивно взяла меня из колыбели (коробки сделанной из картонной папки). Оказалось, что она сделала это не зря. Через несколько секунд раздался взрыв, и коробка оказалась насквозь пробита осколками оконного стекла, большими и острыми, словно финские ножи.

Моя мать, Ееви, бедная учительница, любила потом рассказывать мне, как она спасала мою жизнь. Сначала я не совсем понимал, почему она так охотно об этом говорила. Осознание пришло позже, но еще раньше я почувствовал, что мать любила меня, ведь я был младший в семье, и отец не хотел меня. Он уже собирался разводиться с мамой, жил один, потом был на войне, вернулся и пришел к нам, чтоб забрать свои оставшиеся  вещи.

Через 9 месяцев появился я и был, как мы говорим, случайной ошибкой. Если ошибки вообще есть. Сейчас я уже не сомневаюсь в том, что ошибок и случайностей в человеческой жизни нет.

 

2.

Детство я провел в Хельсинки в районе Каллио, где жили бедные люди низкого происхождения: чернорабочие, безработные, разбойники, пьяницы. Находилось там место и нам, потому что мать была бедная, она заботилась о трех детях (отец не хотел исполнять свои законные обязанности) и денег у нас никогда ни на что не хватало.

Но была любовь и с этим я жил. Любовь я помню точно, а денег в то время вокруг не было ни у кого. Мне казалось, что мы живем нормально, ведь были друзья, двор, игры и целый мир вокруг и у каждого та же самая ситуация со средствами.

И вокруг была семья: мама, мой брат Юха (на 15 лет старше меня, был учителем, умер в 1973 году от рака мозга) и сестра Аня (на 13 лет старше, тоже учительница, сейчас живет на пенсии в Хельсинки). Когда я родился, маме было уже 40 лет, в определенном смысле она была уже немолодая женщина. Я был четверым ребенком, ее первый сын умер младенцем.

После моего появления на свет мать стала много болеть, и была, как я помню всегда чуть-чуть грустная. Но одновременно и целеустремленная. Ее девизом могло бы стать выражение «Per aspera ad astra», что по латыни означает «Через тернии к звездам». Она всегда старалась быть бодрой, терпеливой, много работала, хотя уже была больна, имела слабое сердце.

Я жил без отца, но встречался с ним в конце недели, потому что сестра брала меня к нему. Так было принято, в обязанность отца входило общенье с нами. Это всегда происходило по воскресеньям, и было как будто бы нашей «службой». В новой отцовской семье я довольно скоро понял, что отец меня совсем не любит: я наверняка был похож на мать, и он должен был мне платить по закону деньги… Так наша жизнь и продолжалась – хороших чувств не было никогда.

 

Между нами началась война, после того как он спросил меня 20-летнего, кем бы я хотел стать в этом мире. Я ответил: «Писателем». Он долго смотрел на меня, а потом произнес медленно и твердо: «Ханну, писателем ты не будешь никогда…»

Он, конечно, считал, что был прав. Но я хотел ему доказать, что все будет иначе. Эта война продолжалась 40 лет и закончилась только со смертью отца в 2003 году. Ему было в то время 102 года. Я в то время даже думал, что умру раньше его.

Отец не мог понять, почему я стал писателем, а он нет. Он старался быть им – писал, писал и писал, но ничего так и не вышло. Всю свою жизнь хотел показать мне и всем окружающим, что он гений, а я ничто. Он жил с верой в то, что когда оценят все, что он написал, именно его назовут настоящим писателем. А меня – фальшивым.

Об этом я говорил после его смерти в книге Isä («Отец»). Несколько раньше, после того как я похоронил маму, я тоже писал о ней книгу Äiti («Мать»). У этого произведения был успех, и отец не был в восторге. Наоборот ему было обидно, ведь моя мать была для него таким же ничтожеством, как и я.

 

3.

В 1949 году мне было 6 лет, и я поступил в первый класс обычной школы в Каллио.

Меня взяли  на год раньше, чем других, потому, что я уже умел читать и писать.

Я учился в Каллио в двух школах, потом мы переменили место жительство, переехав в новый район Хельсинки, где были только новостройки.  Мать и сестра годами копили деньги и смогли купить маленькую квартирку, при этом залезть в большие долги. Мой брат к тому времени уже обзавелся своей семьей.

Место, где мы жили, называлось Мунккивуори, моя гимназия находилась недалеко, в районе Мунккиниеми. Там я учился, пока не стал студентом.

Я думаю, что этот новый район без друзей постепенно делал меня писателем. Помогали этому и летние поездки на три месяца на остров в озере Куккиа на Хяме. Там я был с матерью и сестрой, в то время работавшими учительницами и имевшие долгие каникулы, и плохую зарплату.

Когда исчезают друзья, и появляется одиночество вместе с ними приходит желание читать книги. Они становятся хорошей альтернативой и первому и второму.

Я читал, и книги были моими самыми верными друзьями. Они учили, помогали, утешали и увлекали. Благодаря им я мог сравнивать свою жизнь с другими, понимал, что не одинок в этом мире. Я не хочу даже думать, что со мной случилось бы, не будь книг.

 

4.

Я всегда был самый молодой в нашем классе. И даже в гимназии в Мунккиниеми.  Но все-таки стремился делать все, то же самое, что и мои старшие товарищи. Хотя всегда понимал, что я еще не такой как они. В то время я написал мои первые стихи.

Помню это событие точно и ярко и сейчас. Я ходил на курсы, где нас учили танцевать, и мне хотелось стараться делать это так хорошо, как было бы возможно. Начался танец. Я долго стоял, не смея попросить кого-то танцевать со мной.  Но потом все-таки решился.

Мой выбор пал на девочку старше меня на несколько лет, которая сразу поняла, что я стыдился, не умел танцевать, был скромный и вообще в тупике. Она захотела мне помочь и сказала: «Следуй за мной, двигайся в ритме музыки». Я послушался, понял, что нужно делать и сразу почувствовал свободу.  Это повторяется и сейчас, когда я начинаю танцевать. Инстинктивно чувствую, что писать нужно точно также.

Впрочем, именно тогда произошло нечто еще более важное. После танца я поднялся на балкон и оттуда, с высоты посмотрел на танцующих, там, внизу зала. Понял, что все зря. Я мог попросить кого-то из девочек танцевать, я мог бы влюбиться в кого-то, но ничего из этого бы не получилось. Мне было только 15 лет. Я был слишком молод, и эта любовь не могла быть вечной. Мысль так всколыхнула меня, что я уехал домой и написал свои первые стихи.

Послал их на радио, в программу «Ящик стола» для молодых авторов и меня пригласили туда выступать. Это был первый успех. Но одновременно и последний. Надолго.

 

5.

И все-таки стихи я потом писал постоянно. Но из этого ничего больше не получалось. Я стал студентом в 1962 году и поступил в ВУЗ, где готовили учителей. Мать сказала мне: «Это самый короткий путь к хлебу. Когда получишь образование, поступай, как знаешь». Я так и сделал. Учился и продолжал писать, правда, без особого успеха. Параллельно с этим любил рисовать картинки и думал, что, в конце концов, стану художником.

В то время организовывались различные художественные конкурсы для студентов, и я принял участие. Написал рассказ в серию «Литература», и потом послал туда же три нарисованные маслом картинки в серию «Художество».

Подумал – где преуспею, там и буду. Выиграл в прозе и был только третий в картинах.

Так я стал писателем. Мне позвонили из издательства Отава и попросили рукопись. Я подготовил роман «Все время в пути» и пока они читали, думали издавать или нет, написал второй. Получилось так, что в 1965 году оба романа издали одновременно. Этот двойной дебют позволил мне сразу стать членом Союза писателей.

Мне это все тогда казалось естественным. Но сейчас я понимаю, как мало знал о жизни и как был бы удивлен тогда, если б знал больше.

 

6.

С 1965 я преподавал в вечерней финской школе финский язык, а с 1967 года 20 лет работал в издательстве Отава. Ведь жить только на доходы от моего литературного творчества я не мог, мало ли было тогда в Финляндии таких писателей вообще…

В издательстве я сначала работал редактором, потом с 1971 года начальником отдела финской художественной литературы и наконец в 1983 заместителем директора всего художественного отдела. Но книги писать не переставал. У меня была семья, сын  Лаури (он родился в 1966 году), потом другая семья.

Такая была жизнь: суета, работа и даже плохие пристрастия. Но все-таки литературное творчество для меня было всего важнее.

Занимать должность директора такого отдела был явно не мой хлеб. Я хотел только одного – писать книги, и мне было малоинтересно то, что я делал на работе с бумагами, цифрами, деньгами. Решил, что если я не уйду, то буду вечно сидеть в издательстве.

Так в начале 1987 года я стал свободным писателем. Трудностей хватало. Но о том, что бросил престижную работу никогда не раскаивался. Ведь я был сыт свободой и ее чудесные ветры ласкали меня и тогда, когда почти не было денег. Так же как любовь матери давным-давно.

 

7.

Без писательской работы я и сейчас не мог бы жить.

«Жизнь прожить не поле перейти» – я пишу книги уже 45 лет. Начал это делать в 1965 году, и теперь понимаю, что каждый новый шаг вперед вел меня в будущее, которое я не знал. А мои книги стали моей биографией.

К маю 2010 года я написал уже 100 книг, а также пьесы для театра, пьесы для радио, составил собрания различных поэтов, редактировал книги. Этих произведений вместе с моими авторскими работами сейчас уже более 180.

Я пошутил однажды, что наверняка рассуждаю как Маркс, который если я помню правильно, утверждал, что количество рано и поздно все равно переходит в качество.

Конечно это не так. Качество может быть только от неба. А любовь к слову становится лестницей вверх. И этот путь я буду продолжать так долго, как мне будет дано.

Шаги по этой лестнице звучат разными языками. Я люблю финский, но и другие языки тоже. В школе я учил шведский, английский и немецкий. Потом в 1967 году стал самостоятельно изучать французский язык, в 1972 – русский и в1998 итальянский. Всеми этими языками я продолжаю заниматься до сих пор.

Я уже в те  ранние годы любил произведения Чехова и хотел читать его по-русски, чтобы видеть, как он писал на самом деле, в оригинале. У меня в доме на книжной полке до сих пор стоит полностью прочитанное Полное собрание сочинений Чехова (30 томов, по цвету  голубых, как небо). И множество книг других русских писателей, в ряду которых особое место всегда занимал Гоголь.

Чехов и Гоголь для меня и сейчас на первом месте. Потом идут поэты: Пушкин и Есенин. Авторы советского периода: Василий Шукшин и Юрий Трифонов  – очень их люблю и сейчас, особенно книгу Трифонова «Другая жизнь» (1975 г.) Современные поэты (я считаю их большим явлением, чем прозаиков, ведь они вечные) – Анна Ахматова и, конечно, Иосиф Бродский. Его произведения мне сейчас в буквальном смысле слова подарила чистая любовь.

 

8.

Встреча с Эдуардом Успенским в 1976 году оказала влияние на мою жизнь во многих смыслах: ведь он стал моим первым настоящим учителем русского языка. Я нашел его книгу о Дяде Федоре в 1974 году на книжной ярмарке в Москве и привез в издательство Отава. Книгу перевели, и она приобрела большой успех в Финляндии, переиздавалась более 20 раз, и наши дети до сих пор с удовольствием читают ее и смотрят пьесы, написанные по этому произведению.

Когда мы начали общаться с Эдуардом  он  говорил довольно быстро, почти не оставляя мне выбора. Я должен был научиться понимать его. И вначале делал это интуитивно.

Книги Эдика и сейчас мне очень близки, как и сам автор, а также его многолетний помощник и сотрудник Анатолий Галилов.

Этот путь с русской литературой продолжается по сей день. Впереди – множество писателей, о которых я пока еще ничего не знаю. Хорошо, что есть ожидание, мечты и будущее. Как я сегодня люблю повторять: «Без мечты нет будущего, есть только завтрашний день».

Русский язык стал самым близким иностранным языком для меня, но я люблю и итальянский. На нем я уже могу свободно читать, но еще не говорю, так как нужно. Я люблю, например, итальянских прозаиков Антонио Табуччи, Наталью Гинзбург и поэтессу Маргариту Гуидаччи.

Хороших писателей в мире много, нужно только суметь найти их, попытаться увидеть за чужим, незнакомым языком  новые миры. И мы находим их, когда читаем. Других правил нет.

9.

Что значит литература? Кто такой писатель? Какие у него задачи?

Когда-то давным-давно я писал моему другу, тогда еще начинающему прозаику Антти Туури: «У писателя только две задачи: писать книги и быть живым». И это так. Все остальное мы находим, если смотрим на мир открытыми глазами и живем нормальной жизнью, что я хочу делать сейчас.

Я думаю, что поэзия дается от неба, прозу мы можем писать сами. «Наше священное ремесло существует тысячи лет», – говорила Ахматова. И это нам хорошо было бы помнить всегда.

Литература переживает разные периоды. Бывают и такие времена, когда культуре придается небольшое значение. А хорошая высокая литература живет своей жизнью почти незаметно среди детективов и глянцевых, развлекательных журналов. Но она есть!

Так будет и по прошествии 100 лет. А все сиюминутное чтиво станет макулатурой и будет востребовано разве что, когда речь зайдет об экологии.

У каждого писателя есть свой язык (Иосиф Бродский даже считал русский язык своей Родиной) и с нашими оригинальными, родными языками мы можем жить даже в эмиграции. Тот, кто отлично владеет своим языком, обладает определенной властью. Это не похоже на власть политиков. Это власть, полученная от Вечности, и мы платим за нее смирением.

Хорошие книги показывают мир таким, какой он есть. И когда мы сравниваем, мы учимся. Но как писать хорошо? Надо только быть верным самому себе. Знать, что ты это ты и никто другой. И если язык может найти себе в качестве спутника любовь и свободу, это постепенно начинает влиять на творчество. Позволяет писать  лучше. Читать хорошую книгу то же самое, что дышать чистым воздухом. Настолько чистым, что ты вначале этого даже не замечаешь.

Оригинальный текст Ханну Мякеля в редакции Светланы Аксеновой